Пророчество для ангела - Страница 64

— Ллин!!! - Надо же какое единодушие в команде…

Я посмотрела на Ошер, и схватила ее на руки, решив укачать и спеть колыбельную. Результат: исцарапанные в кровь руки и куча мата в песне. Ей явно все это не понравилось, а вот кот у костра просто умирал от счастья, глядя на нас. Все, надоело, я бросила на землю пищащую драконшу и резко взмахнула руками, решив привести свою одежду в божеский вид. Серебряно-синие искры осыпались с кончиков пальцев, пробежали по куртке, забрались под кофту и выкатились из штанин. Одежда замерцала, и тут же я с удовольствием почувствовала, что она стала значительно мягче и приятнее на ощупь, окоченевшие конечности сделали робкую попытку согреться, кутаясь в очень мягкую, теплую и наконец-таки чистую ткань. Я потерла пальцем чистый нос, грустно пошевелила пальцами голой ступни, жалея о потерянном сапоге, и поняла, что что-то не так. Но вот что?

— Она молчит — тихо сказал Коул, подходя ко мне, упирающейся одной рукой в ствол дерева, а другой держа на весу поднятую ногу и выдирая из нее колючки и иголки.

Я ошарашено посмотрела на Ошер и увидела, как она смотрит на меня… Так, подождите, то есть как это смотрит, она же еще недавно была слепая, а сейчас…

— Видимо ее заинтересовало твое колдовство, вот она и перестала реветь. На, держи. — Мне вручили запасные сапоги, в которых можно было просто утонуть, но я думала не об этом. Это что получается, драконша впервые открыла глаза и увидела меня? А-а-аааа!!!

— Ллин, ты чего?

— … в… на… все вы, и она…

Ругалась я от души, носясь по поляне и чуть не плача от горя. Наверное, друзья решили, что я сошла с ума, так как все тоже вскочили и кинулись меня ловить и утешат. Я не давалась, а Ошер сидела неподалеку и с интересом за нами наблюдала.

— Ты можешь, наконец, объяснить мне что случилось?!

Дернувшись в руках Коула пару раз, я сдалась и опустила голову, занавесившись белыми короткими волосами.

— Ллин. — По напряженному голосу я поняла, что терпение подходит к концу. Тяжело вздохнув, я подняла голову и с несчастным видом сообщила жуткую новость.

— Она открыла глаза.

— ?!

— И увидела меня.

— И что?

— Я первая, кого она увидела.

— И?

— И это конец.

— Коул, отойди, я ее придушу, — не выдержал кот, помахивая хвостом на руках у Маси.

— Да как вы не понимаете, первый, кого увидит драконша будет ее родителем, вне зависимости от пола и происхождения! И теперь я ее родитель на ближайшие десять лет, пока она не вырастет, без меня она просто погибнет, умрет от тоски, а я слово дала, дура!…

— Гряу. — Сообщили снизу, и по штанине кто-то пополз. Послышался треск кромсаемой когтями материи бывших штанов. Я нагнулась и подхватила дракончика, посадив ее себе на руки. Меня укусили и дыхнули небольшим огоньком, от чего волосы справа стали еще короче, я тяжело вздохнула. Коул, Мася и кот с интересом рассматривали мое "дитя".

— Хм, ну я слышал, что у ведьм не все дома, но чтобы дочь — драконша…

— Обормот, — кисло сказала я.

— Чего?

— Понравилось быть жабой?

Тишина.

Мася тяжело почесал в затылке, мне почти послышался шум работающих мозгов. Коул нежно взял у меня детеныша (о жуть какая!) и пошел с ним к костру.

— Ты куда? — Заволновалась я, спеша следом.

— Ему нужно молоко.

— Эй, — удивилась я, — и где ты, интересно знать, его найдешь?

— В мешке.

Я удивленно остановилась.

— У кота.

— А-а… — начала я допетривать.

— Нет, — возмутился Обормот и ринулся отвоевывать запасы. Ну-ну, одолеть демона в битве за молоко Глотику вряд ли удастся.

Вскоре драконицу накормили, и она тут же уснула, свернувшись калачиком в центре костра. Я сидела рядом и подбрасывала ветки, стараясь не попасть в чешуйчатую золотую спинку.

— Ложись спать, я посторожу.

Я благодарно взглянула на Коула и пошла устраиваться на один из трех еловых лежаков, сооруженных Масей. Бесцеремонно отодвинув кота, я завалилась рядом, прижала его к животу и накрылась тяжелым осенним плащом. Стало тепло и уютно, Обормот довольно заурчал во сне, справа раздавался раскатистый храп Маси, который говорил о том, что в округе все спокойно. Ночь смежила веки, а треск горящих сухих веток усыпил.

Утро началось со звона мечей. Открыв один глаз, я с трудом обозрела видимое пространство и громко застонала, увидев Коула и Масю, бегающих полуголыми по поляне и размахивающих своими железками. Туман забирался под плащ и заставлял ежиться от холода, смотреть на них было откровенно холодно, и я уже было совсем собралась залезть под плащ, как вдруг увидела лежащий неподалеку мешок с провизией и заинтересованно точащий из него чешуйчатый хвост.

— Обормот, — затолкала я кота, пытаясь ухватить его под плащом.

— У-у…

— Просыпайся, лежебока.

— Отстань, я сплю, — очень сонно и очень недовольно.

— Ошер жрет твою колбасу.

Пять секунд ничего не происходило, слышался только довольный чавк, я уже начала сомневаться, что была услышана.

— Чего она жрет?!

Серая боевая молния в виде нашего кота рванула из-под плаща, в два прыжка оказалась у мешка и с воинственным мявом накинулась на воришку.

Дракончик испуганно грявкнул, а потом начал активно отбиваться, во все стороны полетела шерсть и чешуя, я удовлетворенно сидела на лежаке и наблюдала за битвой.

— Что с ними? — Ко мне подошел распаренный Мася, видимо они с Коулом закончили утреннее изуверство, Коул шел к костру, неся воду из реки, мимо прокатился визжащий клубок.

— Колбасу не поделили, — сообщила я, и, сладко потянувшись, встала.